andrei_golovin со своими заметками по поводу инвестиций в IT (2009 -- http://ailev.livejournal.com/694688.html, 2008 -- http://ailev.livejournal.com/590281.html, 2007 -- http://ailev.livejournal.com/494712.html).Атмосфера разительно изменилась:
-- венчурные капиталисты рассказывали, что у них есть не только деньги (это-то понятно), но и сделки в количестве, хотя количество существенно ограничено небольшим числом очень занятых в уже проинвестированных проектах людей в очень небольшом на сегодня общем количестве фондов.
-- "пузыри" (то есть заявления многих инвесторов, что они приветствуют инвестиции в какой-то один класс проектов, типа "социальных сетей" или "интернет-игр" в прошлые годы) мной замечены не были. Меня крайне порадовало, что до России еще не докатился пузырь "инвестиций в программы, неважно какие, для смартфонов".
-- разговор получился унылый и скучный: поскольку пошла рутинная работа, то и обсуждать особо было нечего. Никаких тебе "кризисов" или "выходов из кризисов", никаких революций и пафоса -- сплошные "конкретные проекты -- конкретные деньги -- конкретные сделки -- конкретные результаты".
-- по понятным причинам (деньги ведь не пахнут!), слово "инновация" звучало не менее часто, чем "инвестиция", вплоть до синонимии.
-- в зале было где-то 60 человек. Мне казалось, что в прошлом году было вдвое больше. Оно понятно: инвестиции не на инвестфорумах ищут.
Вот некоторые мои мысли, высказанные там (как и у всех, эти мысли были гораздо скучнее, чем в прошлые годы, много уже по охвату отраслей и чуток ближе к реальности):
1. Классическое венчурное инвестирование через инвестфонды -- это очень небольшой процент реальных сделок, которые идут на рынке. Есть и инвестфонды, которые сочиняют свои проекты сами, а не ждут запросов на деньги со стороны, есть прямые инвестиции, и даже весьма большие "кривые" инвестиции (когда деньги идут как плата за большой заказ, но одновременно оговаривается получение доли в проекте совсем другими людьми), плюс много самых разных других форм, разительно отличающихся от классической венчурной модели с инвестфондами. Так что оценки фондов по объему проинвестированных в IT-проекты средств нужно принимать очень осторожно.
Я когда-то говорил, что "отрасль IT" я бы не брался определять: число программистов и сисадминов в "неайтишных" компаниях вполне может оказаться бОльшим, чем типично "айтишных" -- но их работа будет нигде не учтена. Так и с "отраслью инвестиций".
2. В России странная ситуация: фонды подкармливают российские команды, а продавать их потом придется на Запад -- российские фирмы вряд ли будут заинтересованы такими компаниями в текущей политэкономической ситуации. Так что речь идет не об "инвестициях", а о "распиле инноваций" во многих случаях. И классический венчурный инвестрынок оказывается существенно искаженным как на стадии посева, так и на последующих стадиях (вплоть до того, что его нельзя назвать "рынком"). Нужна частная собственность и конкуренция, иначе никакого инвестрынка не будет.
3. Уровень профессионализма просителей денег подрос: в 2010 году большинство из них уже могут разговаривать по-английски и много лучше понимают, чего от них хотят инвесторы. Поэтому уровень планки в венчурных инвестициях уже можно ставить мировой, а не российский (тем более, что российский уровень планки может оказаться несуществующим ввиду положений предыдущего пункта: где нет спроса на подготовленные команды, может оказаться отсутствующим и предложение).
4. Сервисная модель, в которой IT продаются только как начинка какого-то сервиса, начала побеждать. У вас могут не купить команду программистов САПР, но купят команду консультантов и проектировщиков, поддерживаемую командой программистов. Такие сделки либо уже проходят (например, СП НЕОЛАНТа и ВНИИАЭС, которое займется информатизацией проектных работ в энергетике), либо уже обсуждаются (со мной проекты по скупке небольших проектных бутиков и их последующей реструктуризации на базе новейших IT-технологий проектирования обсуждались за последние полгода несколько раз). Как пример: интересным инвестрынком становится рынок отраслевых перевооружений. Время от времени какая-нибудь отрасль или огромный холдинг начинают переползать с одной технологической платформы на другую. В этот момент открывается окно инвестиционных возможностей в фирмы, которые могут обеспечивать этот процесс -- но покупаться будут не коробки софта, и не "интеграция", а сервисы по переходу на новый технологический уклад (т.е. закупать будут "перестройку процесса проектирования на новый лад", а не "внедрение айтишных продуктов поставщика САПР XYZ").
Это означает, что "коробочный софт" и даже SaaS могут утратить свою роль ведущих объектов IT-инвестирования. Это означает, что собственно инвестирование будет в "программоёмкие" проекты, но не "программистские" -- почувствуйте разницу. Сразу оговорюсь, что "чистый сервис" тут тоже не проходит: фонды понимают, что вложение в "просто новую бизнес-модель" или "просто в брэнд сервиса" явно недостаточно -- как выразился один из участников обсуждения, "инвестируем, конечно, в бизнес, а не идею, но все-таки этот бизнес должен внутри иметь хай-тек". Я бы сделал даже более жесткое утверждение: где-то внутри должны быть использованы "формальные методы", без этого трудно рассчитывать, что у вас действительно опережающий время хай-тек. Но этот хай-тек продается не сам по себе (он может быть даже открыт для всех по свободной лицензии), а в виде сервиса.
Тем самым в явном виде при инвестировании нужно рассматривать модель деятельности, модель сервисов для этой деятельности и модель собственно айтишных компонент (софта, компьютеров, сетей и т.д.). Если раньше можно было обходиться обсуждением модели сервисов и модели софта (если торгуем софтом, то обсуждаем сервисы), то при торговле сервисами придется обсуждать как модель поддерживаемой деятельности, так и модель поддерживающего софта.
5. Semantic web таки начал финансироваться, но в промышленности -- в виде индустрии интеграции данных (стандарты ISO 15926, IFC и т.д.). Несколько разработчиков ISO 15926 ушли из штата крупных фирм в маленькие консалтинговые компании. Это означает, что они почуяли рынок. Крупные производства по-крупному вложились в поддержку новых стандартов внутрифирменно (а мелкие фирмы -- по-мелкому) . Это означает, что в следующие несколько лет в данной области появятся стартапы, процесс пошел.
Тут нужно заметить, что TechInvestLab стремится не отставать, и думает о переводе проектов .15926 и PraxOS в коммерческий статус: коды так и останутся свободными, а вот консультационным сервисом на их основе ведь можно торговать! Весь вопрос в том, когда эти проекты оформятся до достаточного для принятия инвестиционных решений уровня -- уже в этом году, или все-таки в следующем.
6. Многие промышленные проекты представляют собой сегодня "пишущую машинку", в которой автоматизация заключается в лучшем случае в спеллчекинге. Даже САПРы не так много автоматизируют в проектировании, это такие "пишущие машинки" для 2D или даже 3D чертежей. Мне очень понравилось выступление Вячеслава Петухова на последнем заседании Русского отделения INCOSE (http://community.livejournal.com/incose_ru/16172.html), где он высказал тезис о возвращении буковке А в слове САПР ее исконного значения: компьютер должен своей работой по возможности заменять работу человека, а не просто эту работу оформлять. То, что было рассказано на заседании дает надежду, что в ближайшее время будет поток инвестиций в системы реальной автоматизации интеллектуального труда -- при этом не факт, что продаваться будет этот автоматизированный софт. Наиболее вероятно, что софт будет внутрифирменным, а продаваться будет сервис по его использованию -- вам продадут чертежи и другие документы, разработанные для вас с помощью этого софта по сходной (более дешевой, чем у неавтоматизированных проектировщиков-непрограммистов, цене), а не сам софт.
7. Софт и хард стали настолько сложными, что неминуемо появится сегмент предложений по упрощению -- очередному переходу на новую технологическую платформу, но уже в софте. И тут я бы обратил внимание на отслеживание и скупку такого сорта проектов -- например, инвестиции в питерский JetBrain не по линии их текущего флагманского IDE для Java, а по поводу их пока неприметной language workbench MPS [тут же я получил интерес к этому вопросу от одного из венчурных капиталистов: фирму-то эту давно хотят купить, но она не продается. Идея о том, что в фирме есть какие-то "тайные ресурсы развития" была для венчурных капиталистов свежей. Disclaimer: я никаких дел с JetBrain не имею, никаких переговоров с ними не вёл, это абсолютно бескорыстная реклама]. Тут еще нужно отметить, что подобного сорта language workbenches и ранее упомянутые онтологические системы программирования (например, на базе ISO 15926) требуют какой-то адекватной аппаратной поддержки: центральный процессор медленно ворочает огромными графами, а графические ускорители называются так не от слова "граф", а от слова "графика". Поэтому можно вернуться к вопросу о lisp- или prolog- или cog- машинах в варианте специализированных "логических ускорителей на чипе" -- ибо семантические алгоритмы (в том числе системы языкоориентированного программирования, где вся работа ведется с AST) выходят в мейнстрим, а они вычислительно крайне неподъемны.